Завороженный ложью

Вы все еще читаете много газет?

Каждое утро я прочитываю как минимум две газеты, а также каждый день просматриваю гораздо больше различной прессы. Не могу начать свой день без такого погружения в информацию, не могу даже кофе выпить. Я до сих пор сторонник идеи Гегеля, что чтение газет – это «ежедневная молитва современного человека». Я также вношу и свой вклад – пишу для ежедневной газеты и еженедельного журнала. Но я не часто продвигаюсь дальше заголовков, потому что пресса отчаянно пытается каждое утро повторять всю информацию, которая была опубликована накануне.

Повтор информации без глубокого анализа – это то, что угрожает ежедневным публикациям?

Пресса до сих пор изо всех сил старается, не добавляя ничего ценного, давать снова и снова те же самые новости, которые без конца транслируются по радио и телевидению. Это серьезный кризис, берущий свое начало практически с тех пор, как на свет появилось телевидение.

Следует ли прессе делать больше, чтобы сохранить критическое мышление?

Мы являемся свидетелями исчезновения воинствующей критики. Да, нам необходимо реабилитировать критику в журналистике и расширить ее сферу, в частности подключив интернет. Газеты должны выделять одну-две страницы на критику веб-сайтов – отмечая как обманщиков, так и блоги, которым можно доверять. Мы не должны отказываться от роли формирователя вкусов публики. Газета в состоянии быть критическим фильтром и при этом оставаться демократичной.

Опасна ли ситуация, при которой пресса сосредоточена в руках нескольких больших медиагрупп?

Такое положение с прессой – настоящая проб­лема. В Италии все газеты зависят от нескольких промышленных предприятий или крупнейших банков. Франция тоже оказалась в похожей ситуации. В этой связи нам нужно во главе газет поставить сильное руководство, которое могло бы противостоять определенному давлению.

«Вы обязаны говорить на языке читателей, а не интеллектуалов», – заявляет руководитель газеты в вашем романе. Но разве мы не должны критически относиться к нашим собственным читателям?

Либо вы пытаетесь изменить своего читателя, либо потакаете его предполагаемому вкусу на основе исследований общественного мнения. Эжен Сю давал своим читателям то, что они хотели; Бальзак сам создавал их вкусы, предлагая им истории, ситуации и стили, которые они не могли даже представить. В одних книгах говорится: «Я такой же, как вы». В других говорится: «Я другой». Нам следует избегать усреднения стиля, которое мы ныне наблюдаем и которое даже стало востребованным новой индустрией СМИ.

А как насчет клише?

В своей книге я с превеликим удовольствием составил список всех клише, которые получили широкое распространение в прессе. Даже журналисты в «хороших» газетах признают, что эти клише доминируют и в их номерах. Это такой вид лени. Говорят, что литература служит сохранению живого языка. У прессы должна быть такая же цель. Клише парализуют язык.

Вы так интересуетесь теориями заговора, которые постоянно циркулируют в социальных сетях. Почему?

Я принадлежу к ассоциации, которая пытается бороться с оккультизмом и теориями заговора. Но при этом ложь завораживает меня. Именно поэтому я собираю книги, авторы которых ошибались. В моей библиотеке нет Галилея, но есть Птолемей – потому что он был неправ. Мне также нравятся алхимики и маги. Для семиотики – нашей способности производить знаки и символы – характерно не столько то, как мы говорим правду, а скорее наша способность лгать. Письмо проповедника Джона, написанное в XII веке, описывает чудесное королевство под властью царя-христианина где-то в центре мусульманского мира. Марко Поло даже искал это королевство по дороге в Китай. История строится на невероятных лжесвидетельствах. «Протоколы сионских мудрецов» – антисемитская мистификация, которая якобы вскрыла еврейский заговор по достижению мирового господства, – это, к сожалению, лишь один из самых известных примеров. Так или иначе, ложь часто имела огромное влияние в истории.

Что сегодня уникального в теориях заговора?

Сейчас каналы связи все совершеннее, поэтому мы видим более масштабное и быстрое распространение разной лжи. До этого тем, кто пытался сфабриковать небылицу, приходилось искать определенных редакторов. Сегодня любой безумный мусульманоненавистник, любой идиот-антисемит может опубликовать свою тео­рию заговора в интернете. Философ Карл Поппер писал, что синдром заговора – постоянная характеристика цивилизаций: Троянская война началась с заговора богов (по Гомеру). Теории заговора позволяют нам уйти от ответственности. Социолог Георг Зиммель сказал, что сила большого секрета – в его пустоте, то есть самые лучшие заговоры – это те, которые никто не может опровергнуть.

Какова роль журналистов в раскрытии заговоров?

Журналисты обязаны делать все, чтобы приблизить конец царствия лжи и манипуляций. Наряду с сохранением критического взгляда на вещи и борьбой со стандартным мышлением это должно быть одним из их основных императивов.