Внутри Медельина

Если медельинцы и могут чем-то гордиться, так это своими деловыми навыками.

Второй по размеру город Колумбии, родина крупнейшего в истории наркобарона Пабло Эскобара, – место динамичное. Здесь, на просторах андской долины, живут 2,5 млн человек. Приятный субтропический климат помог Медельину заслужить титул «города вечной весны». Он брызжет инновациями, задором и изобретательностью.

«Но порой мы были лучшими дельцами не там, где надо», – досадует мэр Анибал Гавирия.

В разгар так называемых темных дней Ме­дельин был центром преступной империи, которая снабжала кокаином 80% Америки. Эскобару это позволило стать вторым богатейшим человеком мира: его состояние оценивалось в 30 млрд долларов. В 1993-м его застрелили городские полицейские.

Человеческие затраты этого глобального бизнеса были такие же масштабные, как и он сам. В 1991-м, когда могущество Эскобара достигло пика, на 100 тыс. человек приходилось 381 убийство. Для сравнения: в самом жестоком ныне городе планеты, гондурасской Сан-Педро-Суле, на то же число жителей приходится 187 убийств. Даже выйти из дома было невероятно опасно – детям не разрешали играть на улице, и провожая утром на работу близких, вы никогда не знали, вернутся ли те вечером.

Людей убивали средь бела дня по всему городу, и число таких инцидентов ужасало – молодое поколение погибло фактически целиком, тысячи невинных застрелили по ошибке.

Но из пепла тех адских бетонных джунглей рождается новый город.

«Мы упали на самое дно, – признает Хуан Эстебан Соса Посада, консультант из агентства по стимулированию инвестиций в Ме­дельин. – Поэтому появилась возможность начать все с нуля».

Медельин меняет свой образ и превращается в «Кремниевую долину» Южной Америки – технологический хаб, центр науки и инноваций.

Власти города ввели ряд стимулов, чтобы собрать стартапы в кластере новых хабов, растянувшемся вдоль реки Медельин. Стимулируют предприятия пакетом налоговых льгот, поддержкой в сфере логистики и гарантиями. И, кажется, это дает результаты. Hewlett-Packard разместила в городе свой центр услуг для всей Латинской Америки. В числе расквартированных звезд – Kimberly-Clark и канадская анимационная компания Pipeline Studios.

В марте группа организаций во главе с инвестбанком Citigroup назвала Медельин «инновационным городом года», отдав ему предпочтение перед Нью-Йорком и Тель-Авивом.

«Мы теперь боремся с раком, – рассказывает Гавирия, чьего брата убили бандиты. – Мы до сих пор бьемся за репутацию Медельина. Ведь сегодня это не самый жестокий город мира, а самый инновационный».

Для компаний, которые хотят разместиться в городе, в Ruta N есть «посадочная программа»: готовое офисное пространство с проведенными электричеством и интернетом плюс налоговые каникулы на первые десять лет. Аренда 1 м2 стоит 23 доллара в месяц. Изначально проект нацеливали на зарубежные стартапы. Предполагалось, что, обосновавшись в Медельине, те через какое-то время будут улетать из гнезда Ruta N в собственные офисы

В Колумбии становится безопаснее, и страну наводняют инвестиции. Экономика здесь зиждется в основном на нефти, угле, кофе, туризме и цветах. В 2014-м она должна вырасти на 5,1%, по расчетам самого государства.

Крупнейшим внешним инвестором остаются США, Британия – вторая. К 2020 году королевство надеется довести объем двусторонней торговли и взаимных инвестиций до 6,8 млрд долларов. Цель на 2015 год – 3 млрд – достигнута на год раньше.

Эпицентр трансформации находится на севере Медельина, в комплексе Ruta N – офисном кластере, который по завершении строительства займет 150 га и станет крупнейшим технологическим хабом Латинской Америки.

Подобные зоны либо образуются органически, как Кремниевая долина, либо создаются, как в Барселоне и Сингапуре, объясняет Паулина Вилья, директор Медельинского инновационного района.

Этот хаб создан. Ультрасовременные стек­лянные здания стоят здесь в окружении тропических цветов, а рядом – городские ботанические сады.

На улице, за навесами и кофейными столиками, недавно выстроились ряды велосипедов – как сделал в Лондоне Борис Джонсон. Внутри бетонного с неровной поверхностью здания – офис открытой планировки с оголенными трубами, лаймово-зелеными стульями и окнами в тропических лианах.

Развалившись в креслах-мешках, сфокусированная армия из более чем двадцати дизайнеров работает на своих MacBook, к которым плотно подключены наушники. На стенах – изречения Стива Джобса.

В разгар так называемых темных дней Медельин был центром преступной империи, которая снабжала кокаином 80% Америки. Эскобару это позволило стать вторым богатейшим человеком мира: его состояние оценивалось в 30 млрд долларов. В 1993-м наркобарона застрелили городские полицейские

«Ruta N – как первое млекопитающее в краю динозавров, – сравнивает Вилья. – Динозавры еще не знают, что их время вышло».

Центр финансируют местные власти. Они забирают от 30 до 50% прибыли Empresas Públicas de Medellín – госкомпании, которой принадлежат объекты водопроводной, энергетической, коммуникационной и мусороперерабатывающей инфраструктуры города.

Семь процентов этих поступлений выделят на инновации, а это значит, что в нынешнем году на проекты вроде Ruta N израсходуют 20 млн долларов.

По словам директоров центра, издержки на ведение бизнеса здесь на 38% ниже, чем в столице Боготе, а рабочая сила молода и образованна.

Инициативы региональных властей включают организацию межшкольного марафона по программированию и Vivero del Software – софтверной теплицы для взращивания распус­кающихся талантов технологической сферы. Детей от 14 до 18 там бесплатно учат программировать.

«Мы поняли, что с безработицей надо что-то делать, – говорит Вилья. – Поэтому последние несколько лет готовили наше новое поколение. А теперь даем ему работу».

«Текстильная и пищевая промышленность всегда были здесь на ведущих ролях, но им рас­ти некуда, – продолжает Паулина. – Поэтому пришлось сделать качественный рывок – и построить Ruta N».

Для компаний, которые хотят разместиться в городе, в Ruta N есть «посадочная программа»: готовое офисное пространство с проведенными электричеством и интернетом плюс налоговые каникулы на первые десять лет. Аренда 1 м2 стоит 23 доллара в месяц.

Изначально проект нацеливали на зарубежные стартапы. Предполагалось, что, обосновавшись в Медельине, те через какое-то время будут улетать из гнезда Ruta N в собственные офисы.

Центр заполнили в первые шесть месяцев. «Людей было так много, что оставалось только прыгать из окон!» – вспоминает Вилья. Сегодня здесь работают 803 человека из 32 компаний.

Ruta N удалось привлечь предприятия из таких стран, как Испания, Чили, Бразилия и США. Семь месяцев назад в город пришла ирландская фирма Pitch Bull, которая сводит предпринимателей с инвесторами.

«Условия в Медельине для нас подходящие, а возможности нетворкинга несравнимы с боготинскими, – рассказывает технический директор Pitch Bull Хосе Янсес. – Помогая профессионально расти здешним стартапам, зарубежные компании получают экономию на операционных затратах и удобные связи с влас­тями и вузами. Наш крупнейший рынок – ­Мексика, но у Колумбии было лучшее предложение и лучший выбор молодых талантов».

Один из таких талантов – дипломированный графический дизайнер Эстебан Элехайде Харамильо.

«Если бы мне два года назад сказали, что я смогу работать в Медельине дизайнером приложений, я бы рассмеялся, – делится мыслями 22-летний специалист. – Думал, что карьера тут сведется к визиткам и флаерам».

Год назад Эстебан стал четырнадцатым сотрудником Blokwise – компании, которая специализируется на видеоиграх и приложениях. В числе ее клиентов – Cartoon Network и Turner Group.

Недавно Элехайде Харамильо участвовал в работе над «оскаровским» приложением для телевизионной сети TNT. «Очень горжусь, что могу теперь заниматься подобными делами у себя в стране, – замечает он. – Мы чувствуем себя пионерами. Но импровизируем много: руководства по таким вещам нет».

Для привлечения и удержания бизнеса Ruta N нужны «магниты и якоря», считает Паулина Вилья: «Было тяжело, и тяжело будет. Поколения меняются. Самые юные изучают технологии, и мы начинаем с нуля. Поддерживаем создание инкубаторов, приглашаем юристов, специализирующихся на интеллектуальной собственности, привлекаем посевной капитал. И успехи есть».

«Это десятилетие Латинской Америки. Будущее за нами», – провозглашает Паулина.

Но дыхание прошлого Медельин ощущает неизменно.

Да, уровень убийств ниже былого пика на 80%, но в минувшем году в городе зафиксировали 920 насильственных смертей, или 38 на 100 тыс. человек. В Британии аналогичный показатель – 1,2.

А бедность и неравенство, столь благоприятные для развития преступности, не хотят покидать трущоб, раскинувшихся на горных склонах.

Подъехать к блестящему стеклянно-стальному комплексу Ruta N нам мешали перегородившие дорогу демонстранты. Один из них «распинал» себя на кресте, а на шее у него висела табличка: «Умираю за дом».

Знаменитых наркобаронов уже нет, но торговля не прекращается, и враждующие группировки делят трущобы. А в «коммунах», бедных районах на склонах гор, среди жутких кирпичных домов встречаются граффити: «Медельинская инновация: горе и страх».

Мэр слышал подобную критику, но гордится, что из мирового лидера по убийствам город превратился в магнит для стартапов. «Мы не занимаемся инновациями ради инноваций», – подчеркивает 48-летний Гавирия.

Его кабинет – высоко в небоскребе, из окна открывается живописный вид на городские лабиринты и Анды. «Мы не говорим об изучении морского дна или походах в Антарктику. Мы берем технологии и привлекаем за их счет бизнес, создаем рабочие места, чтобы жить здесь стало лучше, – продолжает градоначальник. – Мы хотим разорвать порочный круг».

По словам Гавирии, Медельин вкладывает в IT больше любого другого города Колумбии – 0,4% бюджета, а к 2017-му эта цифра вырастет до 1%. «Это намного выше, чем в среднем по Латинской Америке», – поясняет мэр.

Ослабляют расслоение, говорит он, и вселяют новые надежды инновации вроде строительства библиотеки посреди одной из самых неблагополучных коммун, подключения бедных районов к интернету и проведения канатной дороги в самые отсталые окрестности: чтобы малоимущие могли ездить в город на работу.

Волнует ли Гавирию, что Медельин до сих пор ассоциируется с Пабло Эскобаром? «Вам “снаружи” это важнее, чем нам здесь, – таков ответ градоначальника. – Меня это никогда особенно не заботило. От этого мерзкого оре­ола в любом случае не отделаться. В Чикаго тоже едут, чтобы пройтись по местам Аль Капоне».

Но как насчет шлейфа насилия? Брат мэра Гильермо был губернатором региона. В 2002 году во время шествия за мир его похитили повстанцы из левой группировки ФАРК и год продержали в горах. Попытка освобождения провалилась, и Гильермо убили.

Изменила ли смерть брата политические приоритеты Анибала Гавирии? «К сожалению, я не единственный, кто кого-то потерял, – произносит он медленно. – Во мне нет ничего особенного – он был особенный. Он – мое вдохновение».

«Насилие не исчезло, да и неравенство – тоже. С этим не поспоришь, – сетует Анибал. – Но в конце тоннеля появился свет. Мы зажгли его за них».