Лекарство от миграции
К 2030 году большая часть бедняков окажутся в регионах, страдающих той или иной формой «хрупкости», и будут вынуждены покидать свои дома. Доноры могут подготовиться, выделив прямо сейчас средства на устранение причин этого перемещения, вместо того чтобы бросить все силы на работу с его последствиями.
Поскольку газеты полны статей о проблемах, с которыми сталкиваются семьи мигрантов, легко решить, что причины их вынужденного переселения постепенно устраняются. Но в большинстве случаев такой вывод был бы ошибочным. Сегодня работа над проблемой вынужденной миграции сконцентрирована почти исключительно на оказании помощи уже состоявшимся беженцам, а не на ликвидации причин их бегства. Для того чтобы справиться с мировым кризисом беженцев, на его причины надо обращаться такое же внимание, как и на последствия.
Зачем вообще родители рискуют собственной жизнью и жизнью своих детей, покидая дом и отправляясь в неизвестное? Что в принципе можно сделать, чтобы защитить семьи от вынужденной миграции? Таковы некоторые из ключевых вопросов, на которые мои коллеги и я попытались ответить в новом докладе ОЭСР States of Fragility 2018. Его данные улучшают понимание ситуации – и тревожат.
К 2030 году более 80% бедного населения мира будет проживать на территориях, определяемых как «нестабильные» или «хрупкие» (fragile). Этот статус может быть обусловлен разнообразными политическими, социальными, экономическими и экологическими причинами, а также причинами, связанными с безопасностью. К сожалению, при сохранении нынешних тенденций на устранение факторов, способствующих этой нестабильности, будут и дальше направляться слишком малые суммы. Например, в 2016 году только 2% из 68,2 млрд долларов официальной помощи развитию (ОПР), направленной в регионы, которые страдают от нестабильности, использовалось для предотвращения конфликтов, и только 10% – для инициатив по восстановлению мира. Вывод может быть только один: мы должны изменить то, как распределяется ОПР.
Напротив, финансирование строительства школ, больниц и другой инфраструктуры продолжает отставать. Можно понять, почему финансовые доноры склоняются к решениям, которые предполагают оказание неотложной помощи вынужденным переселенцам, но игнорировать долгосрочные нужды беженцев недальновидно. Проще говоря, амбиции международного сообщества в отношении оказываемой помощи должны измениться, не ограничиваясь сиюминутной поддержкой людей; ему также необходимо предложить мигрантам будущее.
При условии правильного распределения средств ОПР может стать мощным инструментом для предотвращения конфликтов и разворота тех тенденций, что провоцируют нестабильность. Кроме того, подобные расходы часто становятся источником надежды для мигрантов, поскольку во многих кризисных зонах ресурсы ОПР являются одним из наиболее надежных источников финансирования. Это особенно верно в тех случаях, когда чрезвычайные ситуации затягиваются и уровень финансирования, как правило, снижается, поскольку иссякает поддержка из других источников.
Развернуть существующие тенденции расходования средств ОПР будет, конечно, непросто. Нестабильность проявляется во множестве форм, и для решения столь разных проблем, как вооруженный экстремизм, изменение климата, организованная преступность, гендерная дискриминация, потребуется новая стратегия расходования средств на развитие.
Тем не менее действовать нужно уже сейчас. Если оставить без внимания конфликты, насилие и другие формы нестабильности, они отбросят прогресс на десятилетия назад, причем нестабильность будет прирастать все более впечатляющими темпами. Если международное сообщество не изменит свои подходы к инвестициям в уязвимые регионы, мир не сможет выполнить ключевую задачу «Целей устойчивого развития» ООН: не оставить никого позади.
В расходовании средств на долгосрочные решения есть и финансовый смысл. По данным ООН и Всемирного банка, если направлять больше денег на программы предотвращения конфликтов, можно ежегодно экономить до 70 млрд долларов на издержках, связанных с переселением беженцев. Мир уже согласился с идеей экономической эффективности профилактических мер в здравоохранении (например, проводя регулярный скрининг и проверки), но эта философия пока еще не применяется к политике в сфере миграции. Ситуацию можно и нужно менять.